День с банкиром. «Работа в банке — это работа в хрустальном доме, и здесь не принято бросаться камнями»
 |  |
Завершая в уходящем году наш совместный с Ассоциацией белорусских банков проект «День с банкиром», сегодня мы направляемся в гости к Андрею Викторовичу Доронкевичу, Председателю Правления ЗАО «БТА Банк», чтобы посмотреть, как проходит обычный рабочий день руководителя белорусского кредитно-финансового учреждения.
Андрей Викторович Доронкевич
В 8.20 утра Председатель уже на своем рабочем месте. Андрей Викторович признается:— Мой рабочий день начинается в 8.20-8.25. Один раз опоздал, но там был очень большой форс-мажор. Никогда за все время работы не опаздываю на встречи, на работу — это идет еще со времен работы в Москве, где опоздание на 1-2 минуты может разрушить всё. Часы у меня всегда идут на 15 минут вперед — такой обман самого себя, чтобы никогда не опаздывать.
По признанию банкира, его стандартный рабочий день практически полностью состоит из общения с людьми: работниками и клиентами банка. Иногда эти встречи так затягивают, что он даже забывает пообедать, но Андрей Доронкевич считает это абсолютно нормальным.
Понимая, что сегодняшний день практически целиком будет состоять из общения с нами, задаем Андрею Доронкевичу несколько вопросов:
— Как вы стали банкиром?
— В 1994 году, когда создавалась национальная денежная система Беларуси, волею судеб я попал на Межбанковскую валютную биржу. Начинали мы со штата в 5 человек, со школьной парты и доски с мелом. Это и был мой первый шаг в финансовую систему.
Время было очень интересное, вокруг происходило множество изменений. Было много коммуникаций с внешним миром. Беларусь стала очень интересна для внешних финансовых институтов. Многое приходилось создавать даже не с нуля — это были просто инновации. Тогда национальная финансовая система требовала приложения не столько финансовых усилий, сколько интеллектуальных. С другой стороны, это время было очень плодотворным с точки зрения получения знаний.
Благо, у меня был хороший базовый английский — в детстве я долгое время провел за рубежом, учился в школах, где не было русскоговорящих.
После Межбанковской валютной биржи я возглавил Республиканский центральный депозитарий ценных бумаг. Еще один стартап для Беларуси, потому что появились и вошли в оборот ценные бумаги, и необходимо было их учитывать, организовывать расчеты с ними. В депозитарии нам удалось создать, на мой взгляд, одну из самых эффективных стандартизированных систем учета и расчета ценных бумаг.
Потом я перешел в банковскую сферу, стал заместителем Председателя Правления БелКомБанка. Затем уехал в Москву, там тоже работал в банке.
В 2004 году я вернулся из Москвы в банк «Поиск». «Поиск» тогда испытывал большие проблемы — отрицательный капитал, много проблемных активов. Мы предприняли ряд шагов, которые позволили банку восстановить свои позиции на рынке. Затем провели ребрендинг — банк «Поиск» стал Паритетбанком. Достаточно успешный проект.
После я ушел в Беларусбанк, где проработал достаточно долго. Очень интересный опыт работы — системный банк, 80% системы. В Беларусбанке было много интересного и с точки зрения работы с персоналом, и с точки зрения работы с финансами.
Потом я работал в составе Совета директоров в Белагропромбанке, а уже затем стал членом Совета директоров в БТА Банке, теперь — Председатель Правления.
— Как ваши родители отнеслись к тому, что вы стали банкиром?
— Отец не был в восторге, что я выбрал этот путь, потому что исходя из своего опыта понимал: это достаточно сложная профессия. Это профессия, где нельзя «выключиться» в конце рабочего дня и переключиться на бытовую сферу — банкир должен быть постоянно интегрирован в работу. Банковская деятельность — это непрерывная работа, независимо от того, горят в банке окна или нет. Даже если окна не горят, все равно происходят определенные процессы.
Определившись, я самостоятельно поступил в Институт народного хозяйства имени Куйбышева. Это был мой осознанный выбор, хотя мой отец, скажем так, полагал, что экономические и финансовые специальности — не так фундаментальны, ну и, к тому же, я поступал не в самый престижный тогда ВУЗ, все стремились поступить на технические специальности. Если честно, то мне приходилось даже некоторое время скрывать, куда я намерен поступать.
Когда поступил, признался, что я студент Института народного хозяйства, о чем я, собственно говоря, нисколько не жалею до сих пор, поскольку наличие фундаментальных экономических знаний — очень важная вещь. Ведь ВУЗы не дают какого-то входного билета в дальнейшую успешность. Они дают только фундаментальное понимание о предметах, явлениях и процессах.
— Вы говорите, что сложно «выключиться». Есть ли у вас какие-то увлечения, которые в этом помогают?
— «Выключиться» полностью не получается. Я всегда завидовал людям, которые способны на это. Но я не столь талантлив, чтобы из одной реальности попадать в другую. Всегда приходится думать о работе. А вообще я увлекаюсь охотой.
В сферу охоты попадает множество людей, и попадает в силу разных причин — чтобы повысить уровень своей брутальности или уровень самооценки, кто-то пытается войти в круг интересных людей. Охотники — люди очень многогранные. Для меня охота — вторая жизнь. Ей я посвящаю почти все свободное время.
Андрей Доронкевич на охоте
— А что вы делаете с дОбычей?— Я всё делаю сам — вплоть до готовки. Готовлю, угощаю. Не знаю, насколько искренне, но мне говорят, что очень вкусно. Готовка — это целый пласт, о котором можно говорить бесконечно. Есть масса рецептур: немецко-австрийская, более высокая — французская, есть русская охотничья кухня с очень богатыми традициями. Можно приготовить много интересных блюд.
Но у меня нет пристрастий к конкретным видам охоты, и я не стремлюсь добыть самый лучший трофей и повесить его на стену. Я могу охотиться на вальдшнепа, на утку, на гуся. У меня есть охотничья собака, немецкая жесткошерстная легавая дратхаар. Я с удовольствием с ней хожу на «тургеневские охоты».
— Получается, что из увлечений у вас только охота?
— Еще я с удовольствием хожу на лыжах: коньком и классикой. Раньше бегал, теперь уже хожу.
— Многие говорят, что лыжи дают адреналин?
— Поверьте мне, что в нашей профессии адреналина достаточно в повседневной жизни, в работе, потому что банковская деятельность — это постоянное балансирование, нахождение компромисса между получением дохода и принимаемыми рисками. Вызовы возникают все время и генерируются в разных сферах: во внешней среде, в функционировании экономики в целом или у конкретно взятого клиента. И об этих рисках приходится постоянно думать.
Поэтому адреналина мне достаточно на работе и на охоте. Дополнительный уже не нужен. И не все в поведении людей объясняется химическими процессами, происходящими в организме — в этом я уверен практически на 100 %.
– Андрей Викторович, вы очень начитанный собеседник. Откуда это: привили родители или школа?
— И школа, и сам читал много. Мама у меня педагог, но даже она иногда говорила, что я слишком много читаю. Это классическое советское образование. Тогда были уроки и занятия спортом, а свободное время нужно было чем-то занимать. И я много читал. В школьные годы приходилось доставать книги неимоверными усилиями, потому что не все было доступно. В 90-е эта увлеченность перешла в полусобирательство — я собрал неплохую библиотеку, в которой есть энциклопедические издания еще дореволюционных времен. В том числе Словарь Брокгауза и Эфрона, который издавался еще в царской России — эта книга по информационному содержанию конкурирует со всемирно известной энциклопедией Британика.
Сейчас уже не читаю, сейчас — перечитываю, потому что, наверное, все, что было интересно, прочитано. Люблю перечитывать «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова. Сейчас перечитываю книгу Фазиля Искандера «Кролики и удавы», которая, с точки зрения картинки общества и социальной сказки, никогда не потеряет своей актуальности.
За то образование, которое я получил, я очень благодарен своим родителям, сейчас его бы назвали элитным. У меня были очень хорошие педагоги, которые не столько учили, сколько направляли на приобретение знаний. Ученик ведь будет учиться, не когда ему вдалбливают знания, а когда направляют к самостоятельному их получению. Мне очень интересен был сам процесс поиска информации.
Сегодня Google не всегда, конечно, корректно, но может дать пояснения по любому вопросу. А раньше, чтобы понять какое-то явление или событие, нужно было искать информацию, анализировать ее. Тогда всё было интереснее.
— Есть ли отличия между белорусскими и западным банкирами? Или банкиры во всех странах одинаковы?
— Нет, это далеко не так. Во-первых, мы ментально разные, по-разному видим мир. Банковские системы Европы и обеих Америк прошли очень длительный эволюционный путь. Они очень сильно сегментированы и структурированы. И образование там построено по-другому. Я учился и в США, и в Швейцарии, и в Германии — как правило, люди там концентрируются на какой-то одной области, на одном сегменте.
Мы видим вызовы и прогнозируем возможность их возникновения. Мы более конкретны и менее демагогичны. Мы, может быть, не умеем облекать нашу деятельность в красивые узоры фраз, но мы действуем.
Тот эволюционный путь, который прошла финансовая система нашей страны за 25 лет, в западных странах растянулся на десятилетия. Мы прошли это путь самостоятельно, хотя и пользовались точечным консалтингом со стороны международных институтов, но всегда выбирали, оценивали их адаптивность и полезность для системы.
На Западе есть такое понятие - «Березина», которое связано с бегством французской армии через эту белорусскую реку. Это слово обозначает у них полную катастрофу.… Но то, что для них «Березина», для нас — всего лишь очередной вызов. Там, где для них стресс и проблема — у нас нормальный рабочий процесс.
То, что мы имеем сегодня, тому подтверждение. По целому ряду IT-решений в банковской системе, расчетных решений, мы намного опережаем даже страны с развитой экономикой. Мы очень быстро имплантировали безналичные расчеты для физических лиц, создали систему ЕРИП. Сейчас наши соотечественники, которые в разное время эмигрировали в другие страны, приезжают сюда (сохраняя представление о нас, как о стране, которая находится внизу эволюционного пути) и испытывают шок, когда видят, что у нас можно осуществить платеж, находясь в любой точке и в любое время.
Наша банковская система выдерживала страшные девальвационные удары, продолжая гарантировать полную компенсацию депозитов физических лиц. Да, люди теряли на девальвациях, но фатальных потерь, связанных с банкротством банков, не было. Это говорит, в том числе, и о квалификации наших финансистов: и работников банков, и сотрудников регулятивных органов.
Любая финансовая система вряд ли бы сохранилась, если бы она подверглась шокам 2009, 2011, 2014 годов, шокам начала 2000-х, когда разрыв между официальным и реальным курсом был, как минимум, двукратным. В этой ситуации белорусские банки не пасовали перед трудностями, а шли им навстречу. Я когда-то занимался боксом, и там такие тактики беспроигрышны — нужно встречать проблему лицом к лицу и начинать с ней работать.
В этом наше основное отличие от западных банкиров — наша «иммунная система» более адаптивна. Мы способны нейтрализовать многие угрозы. У нас любой банкир занимается сразу всем: кадрами, общим хозяйством, системами учета, операционной средой, кредитными процессами. На Западе у банкиров более очерченные зоны ответственности, что приводит к несогласованности в ситуации, когда систему трясет. Когда ее трясет, а эти зоны ответственности жестко зафиксированы, начинаются сбои.
Плюс, как правило, западные банкиры более закрыты. Не знаю, почему. Мы более открыты, потому что банк, в том числе, еще и организация сервиса, и ему должны доверять. Когда банк открыт, люди ему доверяют.
Деньги — очень интимная вещь, как здоровье и образование. Люди хотят верить банку, в том числе — с точки зрения человеческого отношения. Сейчас много говорят, что финансовая среда будет уходить «в цифру». Да, эта сфера развивается, но потребность человека в простом общении никуда не уйдет.
Когда-то всем было очень удобно общаться дистанционно, использовать автоответчики, сейчас ситуация обратная. Мы все-таки относимся к странам с развивающейся экономикой, у нас нет четко сформированной системы — и экономические субъекты постоянно находятся в ситуации, когда им нужно все время менять свою стратегию, подстраиваться под изменившиеся условия, и из-за этого им необходима фронтальная коммуникация с финансовыми институтами.
Все хотят получить компетентную консультацию — как им лучше всего поступить? Ведь можно воспользоваться и дистанционными сервисами, и услугами телемедицины, но я бы «не пошел» к дистанционному доктору, потому что мое восприятие рекомендаций доктора будет основано, в том числе, на моей личной оценке его квалификации. И спрос на общение с банкиром сохранится, как сохранится и стремление людей к деньгам, которые лежат в кошельке, и к операциям с ними.
Андрей Викторович смотрит на часы — 9.30. Его уже ждут на совещании руководители подразделений банка. Банкир стремительно проходит в зал заседаний, здоровается, пожимает руки всем собравшимся.
На совещании обсуждаются состояние банковских портфелей, суммы выданных за предыдущий день кредитов, привлеченных депозитов, обсуждаются новогодние подарки для клиентов. Мы теперь даже знаем, какие :)
Совещание проходит очень слаженно и быстро. Каких-то полчаса, и все акценты расставлены, ключевые вопросы рассмотрены, цели уточнены.
Во время совещания Андрей Доронкевич чем-то неуловимо напоминает профессионального дирижера, в оркестре которого каждый знает свою «партию»
Мы возвращаемся в кабинет банкира. Андрей Викторович рассказывает:— Специалисты в небольших банках хороши своей универсальностью. Любой наш специалист разбирается во многих вопросах. На практике встряска модели с жестко зафиксированными границами между подразделениями, как правило, приводит к обрушению всей модели. А те системы, где границы не так жестко очерчены — более устойчивы.
Наши совещания — это способ вовлечь всех специалистов в общую работу банка. Невозможно, сидя в кабинете, маркетологу разработать механизмы для реализации стратегии банка на рынке, если специалист не знает, что происходит в самом банке. Все сотрудники должны видеть общий результат. Наша система выстроена таким образом, что каждый экономист знает о том, что происходит в банке: о результатах, проблемах и целях. Это формирует вовлеченность в рабочий процесс всех - от кассира до руководителя.
Чем хороши небольшие банки? Теми сервисами, которыми занимаемся мы, не могут заниматься большие банки (не потому что там плохие специалисты). Просто уровень реагирования на спрос на рынке в больших системах длиннее, чем реакция на спрос на рынке со стороны небольшого кредитно-финансового учреждения. Мы сейчас видим формирующийся спрос на совершение кассовых операций, потому что банки сокращают их, а спрос со стороны граждан остается. Соответственно, мы стараемся предложить клиентам максимально комфортный сервис.
Сейчас очень сложно придумать что-то новое, и в то же время — очень просто, нужно просто рассуждать, исходя из потребностей клиента. Взять, к примеру, кредит. Простому гражданину очень сложно выкроить время, чтобы в рабочие часы собрать какие-то справки и подъехать в банк. Плюс такие процедуры не всегда понятны.
Значит, мы должны предложить клиентам сервис в тех проблемных местах, где он испытывает наибольшие неудобства — нужно предлагать оформление кредита в выходной день, а если надо заранее оформить какие-то документы, то можно перенести их оформление на наших сотрудников. И такой сервис востребован.
То же касается и юридических лиц — не у всех есть возможность нанять высококвалифицированных финансовых руководителей. И здесь важно суметь стать на сторону клиентов, помочь им, организовать консультации.
У нас получается выстроить взаимоотношения с клиентами, создать комфортные условия и предоставить услуги, исходя из потребностей физических и юридических лиц. Благодаря взаимоотношениям с клиентами мы находим и новые точки развития для себя.
Мы не делим клиентов на удобных и неудобных, нужных и ненужных, крупных и маленьких. С каждым клиентом нужно работать. Многих из сегодняшних ТОП-клиентов я помню еще совсем небольшими компаниями. И наши взаимоотношения со многими клиентами строятся на протяжении 15-летней истории. Многие из них уже «переросли» даже наш банк, но мы сохраняем хорошие взаимоотношения, которые существуют на уровне взаимной поддержки. Они прекрасно знают, что в критических ситуациях мы готовы помочь им. Я считаю, что именно такая идеология должна быть свойственна малым и средним банкам.
Мы стараемся поддерживать баланс между портфелями: 50% вложений в корпоративный сегмент, 50% — в розницу.
Андрей Викторович выходит из своего кабинета, чтобы пройтись по банку.
Мы спускаемся в операционный зал, где Председатель проводит небольшую беседу с начальником Управления розничного бизнеса, Савеленко Татьяной Юрьевной.
После эксурсии по залу с кофе-зоной и компьютерами для клиентов, подходим к зоне работы операционистов. Пройдя еще по нескольким подразделениям банка, мы возвращаемся в кабинет Председателя Правления.
— Андрей Викторович, БТА Банк — банк с казахстанским капиталом. Какие наработки может белорусский банк взять у казахстанских коллег?
— В банковской системе Казахстана наработан очень большой опыт. Она тоже в свое время переживала нелегкие времена. Интересны их наработки в оценке заемщиков, управленческая отчетность. Мы, кстати, один из первых банков в Беларуси, который перешел на стандарты МСФО, и всю отчетность для головной структуры готовим на базе международных стандартов.
В БТА Банке есть сотрудники из Казахстана, в том числе — те, кто работал в Национальном банке Казахстана. Какие-то процедуры, опираясь на их опыт, мы дорабатываем. С другой стороны, наши банковские системы практически идентичны. Есть небольшие различия, к примеру, в области комплаенса, они в большей степени обусловлены взаимодействием с внешней средой, которая в двух странах немного различается.
У нас хорошие взаимоотношения с материнской компанией, и происходит постоянный обмен опытом. В Казахстане есть уникальные наработки, которые мы используем в своей работе из области маркетинга, комплаенса. Плюс Казахстан — очень интересная страна с точки зрения вхождения иностранных банков и компаний. Они раскрыли свою банковскую систему и турецкому бизнесу, и китайскому. В структуре нашей материнской компании белорусский Банк БТА получил очень хорошую оценку акционеров. Нас признали одним из наиболее динамично развивающихся и стабильных институтов.
Мы сейчас, скорее, обмениваемся бизнес-идеями и постоянно уделяем внимание таким вопросам, как риски и комплаенс. Те практики, которые наработаны в Казахстане с учетом изменений, банкротств компаний и банков, полезны для нас с точки зрения оценки и прогнозов тех негативных событий, которые могут наступить и устранения их последствий в процессе кредитования.
На стене в кабинете Андрея Доронкевича 2 фотографии: одна большая — белорусского и казахстанского президентов…
…и вторая, поменьше — руководства и акционеров БТА Банка
— Почему казахстанские коллеги используют в работе белорусских менеджеров?— Бывают ситуации, когда зарубежные кадры имплантируются в аппарат управления банками. Но нужно понимать нефинансовую специфику функционирования банковской сферы, понимать экономику, нужно видеть то, что находится за горизонтом. Если этого не видеть — будешь принимать ошибочные решения.
Ведь что такое банковская квалификация? Знания Банковского кодекса и регулятивных правил, установленных Национальным банком — это только 10% из того, что должен знать банкир. Да, это аксиомы. Оставшиеся 90% — это опыт («Что может произойти, если?..»), знание локальной экономики и понимание тех неписаных правил, которые существуют во взаимоотношениях во внутренней страновой среде. И всё это необходимо руководителю банка для принятия решений.
Как мне сказал один из уважаемых мною бывших руководителей Национального банка: «Работа в банке — это нахождение в хрустальном доме, и здесь не принято бросаться камнями». Ты всегда живешь за стеклом: твои жизнь и поступки при всей кажущейся интимности всегда открыты для всех. Если ты с кем-то поступил неправильно — обманул или ошибся — это, может быть, никуда не попадет, никто не поставит тебе кляксу в деловой репутации. Но в итоге этот поступок останется на твоей совести и отразится на бизнесе банка, тебе просто перестанут доверять. Ты станешь человеком, с которым нельзя иметь дела. Эту специфику важно помнить всегда.
Им очень интересна наша натренированная «иммунная система», которая готова принимать любые вызовы, потому что за 25 лет у нас несколько раз поменялись экономические условия, но банкротств банков не было. Мы умеем развивать внутреннее производство, а не только жить на природных ресурсах.
Казахстанской стороне интересны наши экспортно-импортные взаимоотношения с Российской Федерацией. Их интересует система государственной поддержки экспорта из Беларуси, возможность получения условно-преферентного финансирования, система страхования рисков — поддерживаемые государством.
Есть у Казахстана и инвестиционный интерес к белорусским предприятиям в определенных секторах экономики.
У нас одно время в Состав совета директоров белорусского банка входил Кадыржан Кабдошевич Дамитов, бывший Председатель Правления Национального банка Казахстана. В то время большое внимание уделялось межгосударственному взаимодействию. Сейчас же БТА Банку важно обеспечить стабильное функционирование банка, нормальную рентабельную работу.
Время от времени Андрей Доронкевич прерывается, чтоб обсудить по телефону рабочие вопросы
— Андрей Викторович, можно ли кратко подвести итоги работы за этот год?— Если подводить итоги этого года, то год был не хуже, чем предыдущие. Как говорит Национальный банк: была достигнута макроэкономическая стабильность в финансовом секторе, и одновременно не была снижена активность в деловой среде. Всем удавалось находить баланс: и правительству, и Национальному банку.
Также отмечу, что спрос на кредиты со стороны домохозяйств в последние годы возрос многократно — люди готовы потреблять и принимать на себя финансовые обязательства. А кредитование домохозяйств непосредственно влияет на активность экономики. В этом я вижу положительные моменты. Мы в основном занимаемся автокредитованием, и отмечаем, что люди все чаще начинают задумываться: а не купить ли мне новый автомобиль? Есть программы ипотечного кредитования с нашими партнерами, тоже пользующиеся спросом. Люди тратят деньги. Люди начали верить в завтра. И это главное.
Я считаю, что нужно верить в чудо. А произойдет оно или не произойдет — это уже зависит от каждого. Ведь если ждать каких-то «ужастиков», то они наступят. О них нужно думать тогда, когда они настанут. Но нашего иммунитета людей, переживших 90-е, хватит, чтобы нейтрализовать любые угрозы.
Ведь в 90-е казалось, что мы никогда не сможем вернуться к нормальной жизни. Как-то по случаю я купил в Москве набор видеокассет с фильмами Леонида Парфенова «Намедни», и сегодня мой сын смотрит фильмы про эти годы — в его голове та ситуация уже не укладывается. Меня это радует — его поколение не будет нести тех стрессов, которые выпали на долю нашего поколения, у них не будет «поломанного гена». Поколение моего сына уже с оптимизмом смотрит в будущее, и мне это нравится. Бояться угроз — это нормально, но если постоянно думать об угрозах, ничего не достигнешь.
Раз уж зашел разговор о сыне, мы просим Андрея Доронкевича рассказать о своей семье.
— Моя семья — мама, папа, младший брат, жена и сын — всё достаточно классически. Так получилось, что брат тоже работает в банковской системе, и у него за плечами даже больше банков, чем у меня. Он отработал в банках те же 25 лет, — рассказал банкир.
Родители так меня воспитали, что семья в жизни должна превалировать — надо уделять ей внимание. А семья, в свою очередь, «мирится» с моей работой. Единственное правило — рабочие вопросы я стараюсь в семью не нести. Когда в прихожей снимаю мокрую одежду, вместе с ней «снимаю» и все рабочие вопросы.
В семье у нас не принято обсуждать рабочие, политические и экономические вопросы. У каждого свое мировоззрение и мировосприятие. Мой отец многие годы работал в правительстве, но никогда не насаждал свои взгляды, и мы, со своей стороны, стараемся поменьше комментировать происходящее на работе, потому что родители очень переживают и боятся за нас. Ведь любое неосторожно сказанное слово может спровоцировать у них сильную эмоцию и сильное волнение.
Да, иногда очень сложно сдерживать эмоции, но это нужно делать и дома, и на работе.
— Почему банкир из богатой Москвы, где больше платят, вернулся в Беларусь?
— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно вернуться к семейным ценностям. Моя семья оставалась здесь, и я оказался перед выбором: либо я совсем переезжаю жить туда, либо я возвращаюсь на Родину. Наверное, наибольшую роль сыграли родители, семья и постулат: «Где родился, там и сгодился».
— Есть такая точка зрения, что если человек успешен, то за этим стоит его семья, а когда человек начинает метаться туда-сюда, то это может разрушить его карьеру.
— Не могу сказать, что я полностью согласен с этим утверждением. Я считаю, что семья — это важно — можно спокойно заниматься работой. Но такой образец поведения мы наследуем, перенимаем от родителей — у меня отношения между родителями были стабильными. Я очень благодарен им за имеющуюся между нами связь, которая тянется с детства: мы до сих пор собираемся вместе по выходным.
Мы в очень хороших отношениях с братом, хотя это многих почему-то удивляет. Я очень благодарен супруге и сыну просто за то, что они есть. Не могу сказать, что семья формирует успешность или неуспешность, но свою лепту она определенно вносит. Когда у человека разруха в базисе, ему тяжелее на работе. Хотя много успешных людей, которые в семейных ценностях были деструктивны, к примеру — Стив Джобс.
Мое мнение, что во взаимоотношениях должна быть внутренняя культура, ведь сломать отношения очень просто — один эмоциональный всплеск, и люди перестают доверять друг другу.
— У вашей семьи есть какие-то традиции?
— На 9 мая мы ездим по местам захоронения времен Второй мировой войны. Мы всегда посещаем места дислокации партизанской бригады «Разгром», действовавшей в Минской области — это было крупное партизанское соединение. Собираемся с друзьями, берем маму и папу, за могилками ухаживаем, отдаем дань уважения павшим.
Во Вторую мировую войну в моей семье погибли практически все мужчины, кроме дедушки, которому посчастливилось вернуться.
В этом году мы вместе с сыном ездили на военно-патриотическую игру «Противостояние», которую организовала 103 бригада сил специальных операций — та самая легендарная Витебская воздушно-десантная дивизия, которая принимала участие во многих военных операциях: восстанавливала границу с Ираном, воевала в Афганистане.
Сын посмотрел на солдатский быт: жизнь в палатках, армейские пайки, ранние подъемы… Но у него все это не вызвало какого-то испуга или отторжения. Ратное дело — это мужское дело. Мирным существованием мы обязаны тем людям, которые стоят на страже мира. Это тяжелый, не всегда хорошо оплачиваемый труд, и он, как послушание в православии, требует самопожертвования. Но кому-то нужно и эту работу выполнять. Я таких людей всю жизнь уважал, сам прошел Советскую армию, и знаю, что это такое.
Когда к БТА Банку обращается Министерство обороны, мы всегда стараемся оказывать материальную поддержку военнослужащим. В частности — 103 бригаде сил специального назначения.
Я очень благодарен людям, которые нас пригласили на «Противостояние» в этом году. Это было прямое погружение в армейский быт, с очень жесткими соревнованиями. Мне, к сожалению, не удалось поучаствовать в них из-за травмированной на охоте ноги.
Я, кстати, думал, что для банковских команд, для «очкариков», военные предложат более легкие условия. На самом деле были два дня очень жесткой борьбы с преодолением классических полос препятствий, используемых при подготовке настоящих бойцов.
Армия вызывает много эмоций и сближает людей. После «Противостояния» я даже испугался, что та часть коллектива, которая туда поехала, настолько сроднилась, что стала «отдельным сегментом» в банке.
Но и кроме «Противостояния» мы выезжаем на различные спортивные мероприятия. Я считаю, что недирективное желание и умение людей общаться вне работы — это показатель здоровых отношений в коллективе. И в этом плане я готов поощрять любые инициативы.
Пока Андрей Викторович рассказывает про «Потивостояние-2018», мы замечаем под фотографией двух президентов небольшую икону, поэтому интересуемся — верующий ли человек Председатель Правления БТА Банка?
Икона Божией Матери Экономисса и четыре кодекса: Банковский, Гражданский, Трудовой и Уголовный
— Я не могу назвать себя абсолютно верующим человеком, который живёт по религиозным устоям. Я стараюсь руководствоваться в жизни нерелигиозными общеустановленными правилами, которые, в том числе содержат и христианство. Я крещёный. Эта икона — мамин подарок, Экономисса — покровительница экономистов и финансистов. Великий пост я стараюсь соблюдать. Хотя главное в посте то, что говорят священники: «Что хотите ешьте, только людей не ешьте». Для меня это самый главный постулат, которым необходимо руководствоваться в ходе всех постов.
— А бывает такое, что Председатель Правления обращается к иконе с просьбой или молитвой?
— Бывает. Бывают ситуации, которые не имеют однозначного решения. И тогда просто обращаешься, чтобы тебя направили к правильному решению. Правильному со всех точек зрения, потому что зачастую формально правильное решение аморально, либо наоборот. А материального я никогда ничего не просил и просить, надеюсь, не придётся, у Бога — в том числе.
И смотрите, рядом с иконой стоят Банковский, Гражданский, Трудовой и Уголовный кодексы. Как-то символично получилось, что в одном месте сочетаются и моральные законы, и законы общества.
— Какой кодекс вы читаете чаще всего?
— Чаще всего — Банковский, реже — Гражданский. А Уголовный — как напоминание о том, что соблазнов всегда очень много. Когда я провожу инструктажи с кассовыми работниками, всегда говорю им о том, что существуют соблазны в финансовой сфере. Сколько ты в ней находишься, столько и длятся соблазны.
— Верите ли вы в то, что можно в один миг стать богатым?
— Нет, ничего хорошего из этого не выйдет. Деньги не должны быть самоцелью. Чтобы чего-то добиться, человек должен пройти путь самосовершенствования, чтобы быть органичным с тем уровнем достатка, которого он достиг. Потому что, поднимаясь по ступенькам, ты тренируешь не только мышцы, ты тренируешь и себя, свой характер, формируешь своё мировоззрение, ты готовишь себя к деньгам. И когда ты достигаешь этого финансового результата, ты органичен в нём.
История знает много примеров, когда людей выносило вверх на гребне волны, но, как правило, судьбы этих людей трагичны. Конкретный пример - Джон Ло, родоначальник современной банковской системы, стал практически первым, кто начал эмитировать бумажные ассигнации, и через несколько лет у него в должниках ходила уже вся Франция, страна была наполнена его бумажными расписками. Но в один момент всё рухнуло. Ло потерял всё и закончил жизнь в Амстердаме, в ночлежке для бездомных.
Я не говорю о том, что не нужно стремиться к материальному достатку. Нужно. Но ждать, что жизнь тебе всё преподнесёт, или ждать быстрого результата — опасно. Такой результат может разрушить жизнь. Тем, кто хочет стать богатым, мой самый большой совет — иметь достаточно терпения, и понимать, что достигнуть чего-то без усилий — не всегда правильно. Можно разрушить самого себя. И еще важно помнить, что единственное вложение, которое достойно внимания, — это вложение в себя, в свое образование и в образование своих детей.
А мы тем временем спускаемся вниз, чтобы поехать в среднюю школу № 91 г. Минска имени Хосе Марти, где Андрей Доронкевич в рамках акции «Наши дети» подарит ученикам новогодние подарки…
— Мне очень нравится посещать школу, с которой мы тесно сотрудничаем. Когда видишь детские глаза — переключаешься и попадаешь в абсолютно другой мир. Это возможность окунуться в детство, — признается банкир.
В школе Андрей Викторович поздравил и учеников, и учителей с наступающим Новым годом и Рождеством, пожелал ученикам веселых каникул, успехов в учебе и упорства, а учителей поблагодарил за их неоценимый вклад в развитие каждого школьника.
— Главные герои сегодняшнего мероприятия — это дети. Мы всегда желаем детям, прежде всего, крепкого здоровья и больше радостных дней в жизни. Впереди у них прекрасное время, время удивительных открытий и надежд, незабываемых впечатлений и интересных встреч, а оградить от ошибок, помочь разобраться в самой сложной задаче и поставить учеников на путь побед помогут дорогие наши учителя, — сказал Андрей Доронкевич.
Также к ученикам пришли Дед Мороз и Снегурочка из БТА Банка :)
Они провели для детей урок финансовой грамотности. На примерах и картинках из книги по финансовой грамотности специалисты Банка рассказали детям о некоторых финансовых инструментах: что такое деньги, где и за что их можно получить, какими бывают вклады и кредиты, что такое банковская карточка и для чего она необходима.
А нам осталось вернуться в БТА Банк, где заканчивается рабочий день Председателя Правления Андрея Доронкевича.
Зимой БТА Банк выглядит очень по-новогоднему :)
— Ухожу с работы, как правило, после 19.00, ближе к 20.00, — признается глава БТА Банка. — И больше всего в этой ситуации не повезло моему водителю.Благодарим банкира за теплый прием и интересный рассказ, а Андрей Викторович просит передать новогоднее поздравление всем нашим читателям.
Новый год — праздник радости и счастья, любви и подарков, предвкушения и ожидания чудес. Новый год — это единственный праздник, который возвращает нас в любимое детство, в то время, когда было радостно просто так, радостно о того, что дома пахнет елкой, мандаринами и мамиными пирогами с яблоками и корицей, в то детство, когда можно было подписать рукой Новогоднюю открытку и отправить ее по почте своим близким.
От имени всего коллектива ЗАО «БТА Банк», себя лично и всех финансовых структур Республики Беларусь, поздравляю Вас, дорогие читатели, с наступающими праздниками – Новым годом, Рождеством и предстоящим Днем банковских и финансовых работников, чья профессия не проста и требует постоянной самоотдачи. Хочу пожелать Вам удачи на пути к поставленной цели, а все приложенные Вами усилия, обязательно приведут к желаемым результатам! Пусть все Ваши мечты обязательно сбудутся! Крепкого здоровья Вам и Вашим близким!
С уважением, Председатель Правления ЗАО «БТА Банк» Доронкевич Андрей Викторович
Комментарии
Отправить комментарий